Никого – совершенно определенно. Но здесь-то ты совершенно определенно ошибаешься. Но и ты тоже, припоминаю, говорил какие-то глупости об алиби жертвы на момент совершения преступления. Сцена с матерью – раскрытие истинного характера Тома Кенти, композиционно она предопределяет концовку романа – то, как ведет себя Том по отношению к Эдуарду в момент коронации. Если у жертвы на момент смерти было алиби, то у меня – главного подозреваемого – алиби не было в помине. Иначе не получается. Если Айша Ступник знала, что должна быть на передаче, а сама отправилась в аэропорт… И кто она такая, эта Айша Ступник, как она попала на французское телевидение? Потом я заснул – или мне это только показалось, и еще мне казалось, что кто-то ходит по комнатам, это была Айша Ступник, или ее астральное тело, потому что я видел лишь слабые контуры, сквозь которые просвечивала мебель. Полчаса. Умерла Айша Ступник в самолете в семнадцать ноль пять, передача еще шла в эфир. Потом стюардесса разнесла напитки, я в это время дремал, госпожа Ступник взяла сок и, наверное, его выпила, потому что следующее, что мне вспоминается, – это ее хрип, и конвульсии, в руке ее был бокал, уже пустой…

Географические Координаты Мыса Саут Ист Кейп

Роман просил, чтобы ты немедленно его нашел.» Кашу я решил оставить на обед и пригласить Бутлера, поджарил себе тосты и, пока корочка подрумянивалась, раздумывал о двух логических противоречиях. Шесть вопросов подряд, Песах, – буркнул Роман. А, Песах, – сказал Роман, – ты пришел в себя после вчерашнего? Видишь ли, Песах, – проговорил Роман, сделав знак Липкину перестать молотить по клавишам, – до этого момента все нормально и подтверждается показаниями пассажиров, которые со своих мест могли хоть что-то видеть… Видите ли, я чувствовал себя отвратительно, никогда прежде со мной такого не было… Когда над сборной Франции нависла угроза попытки, Феликс, обезумев от отчаяния, натянул свой берет на нос, чтобы не быть свидетелем такого несчастья, но тут же сдвинул его набок, боясь пропустить хоть секунду в решающей фазе схватки, пусть даже это наносило урон их команде.

Географические Координаты М.саут Ист Кейп

Документы у Айши Ступник, – заявил Роман, – проверяли, как обычно, на проходной, там же у нее отобрали паспорт (израильский заграничный паспорт, кстати говоря) и выдали жетон, который она вернула, уходя. Первое (он отогнул указательный палец): у Айши Ступник длинные волосы, закрывающие шею. И второе (он отогнул большой палец): я уже тебе говорил, что небольшое красноватое пятнышко действительно обнаружено на теле Айши Ступник, но не на шее, а чуть ниже левой лопатки. Именно на шее, вот здесь, я ткнул пальцем себе чуть выше спины. Именно в их границах лежат все главные места города – Карлов мост, Староместская площадь, пронзающие небо шпили соборов и уютные кафешки. В том, что убийство не случайно, сомнений нет.

Южная Точка Австралии

Ты задумал убийство. Тем самым ты создал альтернативу, где это убийство вот-вот совершится. Ты знал эту женщину прежде, Песах? А это Песах Амнуэль, по основной профессии историк, но по призванию – детектив. От отца-поляка она унаследовала не только раскосые серые глаза, но и долю молчаливости, загадочности, вовлечённости в некий далёкий, ей одной известный мир. Не знаю, сколько преступлений остались бы нераскрытыми, если бы не его серые клеточки. Не так далеко от пляжа, в 10 минутах ходьбы. Не могу сказать. В очереди на регистрацию она была одна. Не из приятных, скажем так… Не без того, – сказал я неуверенно. Я так сильно хотела спать, что мне было все равно, что там сейчас происходит и только после того, как муж в панике забежал в палатку (отдать должное, сразу отреагировал на шум) – я окончательно проснулась. Где была до того, как появилась на студии, неизвестно. После того, что она здесь насмотрелась и наслушалась?

Самая Южной Точки Австралии

Пожалуй, я вчера действительно был совершенно выбит из колеи – мне и в голову не пришло подумать о том, что непременно должно было придти на ум любому полицейскому: если кто и имел возможность сделать с Айшей Ступник что-нибудь предосудительное, так это я – ее сосед. Липкин вопросительно посмотрел на Романа, он еще не свыкся с мыслью о том, что из главного свидетеля и, возможно, даже подозреваемого, я превратился в одного из участников расследования. То есть, эпизод с подменой был давно продуман и, следовательно, убийство – тоже, ты это хочешь сказать? В завтрашний номер эстонец у меня есть, а на послезавтра – йок! Это инспектор Гай Липкин, он работат в полицейском участке Бен-Гуриона и ведет дело о смерти Айши Ступник. Не сумев разрешить это противоречие, я встал и пошел на кухню, чтобы напиться минералки, но здесь сидели за столом комиссар Бутлер и инспектор Липкин, пили мою воду и наверняка перемалывали мне кости. А почему, между прочим, говоря о красном пятнышке – на шее или под лопаткой, не суть важно, Бутлер ни словом не упомянул торчавший из ранки тонкий шип? Если мое болезненное воображение сыграло злую шутку, то может, и шип мне всего лишь померещился? Если два факта друг другу противоречат, значит, один из них неверен – это очевидно даже для полицейского комиссара. Я, конечно, понимал, что все это мне снится, и следовательно, я сплю, но, если я об этом думаю, значит, я все-таки бодрствую? Да, конечно, – сказал Роман, а Липкин лишь кивнул, не очень, впрочем, уверенно. Был банкет по случаю окончания конференции, впрочем, это неважно…

Рамат Шалом Как Добраться

Второе: не могло красное пятнышко находиться под лопаткой, куда свидетель, конечно же, не мог бросить взгляда, если означенный свидетель утверждает, что пятно было расположено на шее. Уехала она из студии одна, охранник утверждает, что взяла такси, водителя пока не нашли. Если ты думаешь, Гай, – продолжал Роман, – что я иронизирую, то ты ошибаешься лишь наполовину. Черт возьми, Роман, мои ощущения были… Черт возьми, если хотя бы половина свидетелей дает в полиции столь же противоречивые показания, Бутлеру, Липкину и их коллегам можно только посочувствовать… Наверное, было бы лучше, если бы и я перешел на другое место, но это было невозможно, я ведь сидел у окна, не перелезать же через… Наверное, если бы не сны, утром я чувствовал бы себя значительно лучше. Если высунуться побольше, то правее можно было увидеть ленту реки, а совсем на горизонте – лес. Если бы я что-то видел, то сказал бы однозначно, географические координаты м саут ист кейп – резонно возразил я.

Никак, – буркнул Липкин.

Однозначно вы сказать не можете, но что-то все же видели? Да, там были иллюстрации, что-то женское… Да, – твердо сказал я. Да, все нормально, я прекрасно выспался и теперь в твоем распоряжении. Да, – кивнул Липкин. Поспеши, а то инспектор Липкин намерен подвергнуть тебя задержанию на двадцать четыре часа как главного подозреваемого. Никак, – буркнул Липкин. Слышал я, – морщась, как от зубной боли, сказал Липкин. Но если, – сказал я, подумав, – если на студии был двойник, то сама госпожа Ступник на передачу не собиралась, верно? Что там относительно алиби госпожи Ступник? Что бы там ни было – родинка, допустим, или даже пятно, увидеть это ты не мог. Очень сильный яд из группы токсинов. Очень знакомо. Охраняют управление свои омоновцы с чешскими автоматами «скор-пио». Самый маленький и самый компактный материк на планете – это Австралия. Северный конец Австралии – самый край полуострова Кейп-Йорк, основательно врезавшегося в океан. Каковы основные крупные реки и озера Австралии? Убеждена, что ты сегодня обедала не так хорошо, как мы, – сказала Дельфина. Айшу неплохо знали в студии, но не так хорошо, чтобы с уверенностью утверждать…

Вилен боготворил сестру. Подсознание подсказывало ему: с ним всё будет хорошо, пока Мара жива. Актриса, – сообщил Роман. Давайте я вас опять познакомлю, – сказал Роман. Роман. – Ясно, что кому-то было нужно создать видимость раздвоения личности. Роман, и по его тону я понял, что вступление закончено, отвечать нужно коротко, четко и вообще оправдать перед Липкиным ту характеристику, которой меня наградил Роман. Вопрос, – буркнул Роман, – кто был копией, а кто оригиналом. Яд, – коротко сказал Роман, – а подробности изложит Гай. Судя по твоему голосу, – с удовлетворением отметил Роман, – ты действительно пришел в себя. Вообще говоря, эти яды действуют в течение двух-трех часов, но в данном случае концентрация была, видимо, очень высока, и в течение буквально одной-двух минут яд проник в кровь. Поднявшись с постели в восемь часов, я обнаружил, что Рина уже ушла, оставив на плите чуть подгоревшую рисовую кашу, в салоне – наполовину разобранный чемодан, а на столе в кабинете – записку: «Духи хороши, спасибо! Я закрыл чемодан, лежавший посреди салона, отнес в кабинет, поставил рядом с дипломатом – пусть повспоминают наедине, как хорошо им было в Париже, и отправился в Управление полиции. Нужно было немедленно найти хоть какой-нибудь довод, пусть нелепый, лишь бы не стоять столбом.